Крёстный отец 2 — о повествовательном эллипсе и искусстве коммуникации

В недавнем разговоре с Майклом в «Крестном отце» Вито Корлеоне намекает своему сыну, что тот, кто предложит посредническую встречу с Барзини, будет предателем. Вито, несмотря на отсутствие четких предпосылок, обладает интуицией и знает, каким будет следующий этап мафиозного конфликта. Мы, следуя его логике, должны принять это предложение. В ней есть внутренняя непротиворечивость и неуловимый, но глубокий смысл. Фрэнсис Форд Коппола и Марио Пьюзо создают окончательный сюжет фильма, основанный на преуменьшении. Благоразумие оказывается самым убедительным, а молчание — самым точным аргументом.

Хитрый, изощренный способ общения — между фильмом и зрителем и между персонажами — достигает еще большего мастерства в «Крестном отце 2».

Конечно, главное здесь — перспектива. Переключайтесь между тем, что знает выбранный персонаж, и тем, что знает зритель. В этом контексте сцена, происходящая в одном из кубинских клубов, выглядит очень изысканно. Фредо с Майклом позади него сообщает гостям, что ни Хайман Рот, ни Джонни Ола не придут. Но он забыл одну деталь: ранее он признался брату, что не знает их. Это спонтанное, беззаботное заявление, вплетенное в водоворот других разговоров. Однако она имеет принципиальное значение для главы семейства Корлеоне. Фрэнсис Форд Коппола, несмотря на важность ситуации, делает акцент на реализме момента и нестандартном построении драмы. 

Противостояние между Майклом и Фрэнком не состоится, пока Пентанджели не даст показаний в качестве главного свидетеля. Имея очень веские доказательства, он сможет свергнуть семью Корлеоне. Затем Том Хаген и Майкл осуществляют изощренный шантаж: все, что им нужно сделать, это привезти брата Фрэнка с Сицилии. Однако то, как Майкл достигает желаемого эффекта, менее увлекательно, чем то, как режиссер использует повествовательный эллипс, чтобы вести нас через ситуацию. Появлению Брата Пентангела из ниоткуда не предшествует тактическая выставочная конференция Тома с Майклом. Для Фрэнка и для нас сам подтекст должен стать шоком. Неожиданное присутствие Винченцо, никак не связанное с судом, является недвусмысленным предупреждением.

Все это приводит к тому, что абсолютно ключевой сценой является узел повествования «Крестного отца 2». Отчаявшаяся Конни умоляет Майкла простить беспомощного, напуганного и одинокого Фредо. Майкл уступает просьбе сестры, выходит из офиса и медленно идет к брату. Объявление о катарсическом прощении, обновлении и отказе от гнева перечеркнуто взглядом Майкла на Аль Нери. У Фредо больше нет шансов, он потерян. Братское объятие только для вида.

Здесь работает тот же механизм, что и в ранее описанных сценах. Самое важное происходит под поверхностью: тайно и по сговору. Все остальное — камуфляж. Истина видна только в деталях. В истории кинематографа мало замысловатых моментов, которые обеспечивают более бурные эмоциональные скачки, выжимают больше из визуального повествования и в то же время тянутся к таким сдержанным средствам кинематографического выражения.